— Бери выше! Генерал-майор.
— Поздравляю! Собственно, чему удивляться — внедрили агента в самую верхушку МИДа важной страны.
— Не преувеличивай своё значение, — отмахивается Степаныч, и я убеждаюсь, что попал в точку. — Всякое в жизни было. Лучше расскажи — как тебе?
— Нормально. Да что говорить, вы же знаете, я на девяносто девять процентов преданный работник Корпорации и только на один — ваш человек. Иначе мигом спалюсь, — вижу испытующий взгляд и забиваю следующий гвоздь. — Штирлиц, небось, еврейских детишек вагонами в Аушвиц ссылал, чтобы сделать карьеру в СС и стучать в Москву «Юстас-Алексу»?
— Не передёргивай. Да и Центральная Африка — не Рейхсканцелярия Гитлера.
— Принято, — я мучаюсь от соблазна закурить, глядя на двух дымящих. Здесь можно, но потом трудно будет сдерживаться в Банги. — Что вы от меня конкретно хотите?
— Вот это разговор, — расцветает генерал. Он играет в маске рубахи-парня, мне больше по душе морда чиновника, отправлявшего меня в Израиль прошлым летом. — Откровенно говоря, мы вообще мало что от тебя получили.
— Ага… а что выполнил ваше главное поручение — не дал разгореться Алжирскому кризису до Третьей Мировой? Пусть это не только моя заслуга, но соломинку кинул на весы, на нужную чашку! Кстати, я дважды Герой России или зажали — всё ещё просто Герой?
— Ты героический брехун, Геннадий, — смеётся разведчик, не удерживает хи-хи и водитель. — Ну да, работа у тебя соответствующая. Слушай. Центральная Африка рвётся в региональные лидеры в политике, в мировые — по технологиям.
— И Россия её поддерживает.
— Само собой. Практически мы лучшие друзья. Но все получают объедки со стола. Ни у кого не задались попытки клонировать ваш хайтэк. Понятно почему: каждый гаджет соединён с облачным хранилищем в Африке, без него работают разве что кофемолки.
— Нужен доступ к серверам? У меня его нет и не будет.
— Мелко мыслишь, Гена. Добудь доступ к покойникам. Прямой. Чтобы в Сколково наладить Некрос-2.
Лучше сразу у Кремлёвской стены, там подходящий для опытов контингент. Не зря я пересмотрел «Семнадцать мгновений весны», нашёл что ответить.
— Штирлиц, получив такое задание, заявил: может, мне сразу в фюреры выбиться? Чтоб немцы «хайль Штирлиц» здоровались?
— Не ёрничай. Зря мы тебя засылали? Неужто Григорий впустую погиб?
— Он меня простил и вам передал: не поминайте лихом.
Человеки затыкаются. К моему свободному общению с мёртвыми они не привыкли.
— Геннадий! — плавно выкрутился генерал, первым отвиснув после ступора. — Никто не требует, чтобы ты добыл технологию Некроса немедленно. Но и не тяни.
Наполовину согласен. В той половине, что невозможно немедленно.
Конечно, генерал наговорил ещё кучу всякого. Могу предположить: однажды ко мне на балкон свалится человек с парашютными стропами за спиной, лицо намазано гуталином, чтоб не выделяться в Африке среди аборигенов, и я должен буду оказать содействие, легализовать, внедрить, обеспечить связью!
Человек, начавший карьеру ещё в Первом Главке КГБ, живёт, похоже, старыми представлениями. Наружная слежка, тайники-закладки, пароли, конспиративные квартиры… Я, весьма далёкий от профессиональной разведки, и то понимаю: жизнь изменилась безвозвратно. Электронные средства в состоянии отследить каждый шаг. Бесспорно, он тоже знает, но не может принять. Американцы давно переместили центр тяжести с агентурного шпионажа на спутники, компьютеры и прочую технику. Только сейчас они в проигрышном положении, отставая от оборудования Корпорации.
В «Хилтон» вваливаюсь в мерзком настроении. Зато в номере царит эйфория, контрастируя с обстановкой внутри микроавтобуса. На душе теплеет. Они меряют, спорят, меняются разноцветными лоскутами ткани. Бывает, счастье можно просто купить. Ненадолго.
Ночью лежу рядом с Инкой, исполнив супружеский долг. Слова «занимался любовью» или даже «трахался» не подходят — именно исполнил. Не скрою, некоторое удовольствие получил. Жёны, упрекающие мужей в неверности, игнорируют немаловажный факт. После похода налево законная благоверная воспринимается новой женщиной.
Она чувствует разницу. Больше не пристаёт с дурацкими претензиями. Тихо всхлипывает и спрашивает:
— Ты не разведёшься со мной?
Дальше следует торопливый монолог. Всё понимаю… Ни на что не претендую… Но дочь… И одинокая женщина за тридцать, с ребёнком… Хотя бы до её взросления…
То есть Инна согласна на поддержание фиктивного брака ради статуса замужней леди, чей супруг находится на престижной работе за границей. И Олюшка ни о чём не должна подозревать.
Бр-р-р-р… Дал себе слово быть честным хотя бы с собой. Решимость улетучивается. Конечно, быть женатым на расстоянии проще, чем совместно загнивать в московской квартире. Но… Это совсем не то, что делать нужно и должно.
В самолёте до Банги майор Саддих Абдул Зафар протягивает смарт. На экранчике крутится фрагмент видео с камеры наблюдения в моём номере, в наушнике звучит диалог.
«— …Осталось полторы тысячи шекелей. Если обменять на рубли, сколько это?
Ответ дочери неразборчив.
— Ого! Здорово! Дорогая, перед отлётом непременно нужно вытащить из него пару тысяч дукатов. Пусть на нас тратит, а не на шлюх.
— Конечно, мама! В дьютике купим бабушке подарок. Папа её ненавидит, вообще!
— Ты понимаешь, какой он?
— Да, ничуть не изменился. Мы ему не нужны».
В других файлах содержатся отчёты по наблюдению за СВР. Выпала только поездка в микроавтобусе, он защищён от подслушки и подглядки. Делаю вид, что верю. Контрразведке предстоит сравнить мой письменный рапорт с записью. Если обнаружат слишком серьёзные расхождения, то не уволят даже, а сошлют помощником консула в какой-нибудь Парагвай.
«Практически лучшие друзья», Россия и Центральная Африка, шпионят друг за другом без зазрения совести. Дочь и то выступает агентом, внедрённым враждебными силами — дражайшей половиной и тёщей. Кажется, весь мир сошёл с ума и ударился в шпионаж.
Я классно провёл отпуск…
Прелюдия двенадцатая и последняя
Опыты с омоложением принесли неожиданный побочный результат. Он оказался весьма удачным с точки зрения «горячих продаж», пусть и выглядел полным абсурдом с точки зрения традиционной медицины. Генокод организма, ступившего на стезю возрастного самоубийства, содержит запись состояния здорового индивидуума. По крайней мере — здорового для данного возраста. Ускоренный управляемый метаболизм способен вернуть человека к норме, залечить раны, устранить считающиеся неизлечимыми заболевания. При желании ничто не мешает воздействовать на метаболизм вредоносных микроорганизмов и давать им команду на самоликвидацию. Вылечить СПИД, так напугавший человечество в начале восьмидесятых, не сложнее насморка! Конечно, с врождёнными генетическими заболеваниями метод не справится, но невозможно требовать от него универсальности.
Индия помогла замаскировать технологии под аюрведу и йогические практики. Слухи о чудесных результатах, просачивающиеся наружу, воспринимались скептически, наравне с сообщениями о левитации и прочих фокусах йогов. Прибыль перемешивалась с доходами от программных продуктов. Для местной налоговой службы IT-услуги представлялись чем-то более экзотическим, нежели хождение босыми ногами по горящим углям.
О событиях вне Индии Виктор узнавал из газет, и они постоянно внушали тревогу. 11 августа 1984 года президент США заявил: «Мои соотечественники американцы, я рад сообщить вам сегодня, что подписал указ об объявлении России вне закона на вечные времена. Бомбардировка начнётся через пять минут». Он произнёс это в шутку, но ракетные войска СССР были готовы нанести упреждающий удар. Менее чем через год к власти в Союзе пришёл новый Генеральный Секретарь ЦК КПСС, под его умелым руководством ядерная держава начала разваливаться на глазах.
«Деда, я не вижу иного выхода, кроме как взять планету под контроль».
Он ответил после очень долгой паузы.
